Ночью, при луне... - Джеки Д`Алессандро

При этих словах глаза ее вспыхнули.

– Если кто-нибудь попытается забрать тебя в тюрьму, им придется сначала справиться со мной.

У него дрогнул уголок губ.

– Я и не подозревал, что ты обладаешь такими бойцовскими качествами.

– Мне не за что было бороться. До сих пор. – Она коснулась ладонью его щеки. – Я тоже люблю тебя. Так сильно, что это почти невыносимо.

– Отлично. Для меня большое облегчение узнать, что не один я страдаю. – Он опустился перед ней на одно колено. – Несмотря на обещание у постели умирающего, я не могу жениться и не женюсь ни на ком, кроме тебя. Сара, ты окажешь мне честь стать моей женой?

Глаза ее заблестели, нижняя губа дрожала. Черт возьми, он знал, что это значит: сейчас она расплачется. Он торопливо встал. И как только он это сделал, Сара обвила руками его шею.

Его охватило чувство, похожее на панику. Проклятие! Эти рыдания были еще хуже, чем просто слезы. Он потрепал ее по спине, несколько раз поцеловал волосы.

– Могу ли я надеяться, что это твой весьма необычный способ сказать «да»?

Она подняла голову, и волна нежности затопила его сердце. Ее золотисто-карие глаза, словно влажные топазы, смотрели на него.

– Да, – прошептала она и рассмеялась радостным смехом, от которого на щеках появились ямочки. – Да!

Обрадованный Мэтью отыскал ее губы, чтобы выразить в поцелуе любовь, страсть и надежду на будущее. Однако не успел он расслабиться, как она отпрянула от его груди.

Он неохотно поднял голову.

– Мэтью, я должна сказать тебе, что у нас еще есть надежда.

Он снова наклонил голову и провел губами по ее шее.

– Я знаю. Теперь, когда ты сказала «да»…

Она покачала головой:

– Нет. Я имею в виду надежду на то, что мы можем найти деньги.

Он выпрямился и, нахмурившись, посмотрел на нее:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я долго думала над последними словами твоего отца, и, когда совсем недавно говорила с сестрой, мне пришла в голову одна мысль. В разговоре с Каролиной я назвала это место «сад, спрятанный в саду» и подумала, что это очень напоминает слова твоего отца: «Сад. В саду…» Ты здесь искал?

– Нет. Это место, – он жестом обвел территорию, – обнесено живой изгородью. И нет здесь никаких папоротников. И ничего похожего на лилии или ирисы. Золотых цветов здесь тоже нет.

– Вот именно. Но вдруг проблема и заключается в поиске какого-то золотого цветка? Ты говорил, что отец произносил слова очень неразборчиво. Что, если он вообще не произносил слов «золотой цветок»? – Глаза Сары возбужденно горели. – Он сказал, что там деньги, и ты, как и я, естественно, предположил, что он имеет в виду банкноты. Бумажные купюры. А что, если это были не банкноты, а золото? Золотые монеты? Что, если на самом деле он говорил «золото во Флоре»,[1] имея в виду, что золото спрятано в статуе, украшающей фонтан?

Мэтью задумался, мысленно возвращаясь к последним моментам жизни отца. Потом медленно кивнул, почувствовав, как вновь возрождается почти угасшая надежда:

– Это вполне возможно.

– Как только это пришло мне в голову, я помчалась сюда и принялась осматривать основание фонтана. Я обнаружила щель, а также неплотно лежащую часть камня буквально за мгновение до того, как пришел ты… Я думаю, что деньги, возможно, спрятаны под этим камнем.

Он ошеломленно уставился на нее:

– И ты говоришь мне об этом только сейчас?

Она возвела глаза к небу:

– Я несколько раз пыталась сказать тебе это, но ты был слишком занят, делая мне предложение. Надеюсь, ты понимаешь, что я на это не жалуюсь.

Потрясенный Мэтью хохотнул и, подхватив ее на руки, покружил в воздухе. Потом, поставив на ноги, сказал:

– Я тебе давно не говорил, что ты очень умна?

– Откровенно говоря, я что-то не припомню, чтобы ты вообще когда-нибудь говорил это.

– Ужасное упущение с моей стороны. Ты необычайно умна. Слава Богу, что ты согласилась выйти за меня замуж и у меня появится возможность всю оставшуюся жизнь говорить тебе это ежедневно.

– Что толку говорить о том, что я умна, пока мы не узнали, права ли я?

– Даже если ты не права, это все равно был блестящий образец дедуктивного мышления. Ну, показывай, где этот шатающийся камень.

Взяв его за руку, она подвела его к фонтану и, опустившись на колени, указала рукой на основание:

– Видишь трещину и неплотно лежащий камень?

– Вижу, – сказал охваченный возбуждением Мэтью. Вытащив из-за голенища сапога нож, он вложил клинок в тонкую трещину. В течение нескольких минут были слышны лишь журчание воды в фонтане и звук ножа, скребущего о камень. – Еще немного, и он сдвинется с места, – сказал он, не в силах скрыть нетерпение. Отложив нож, он подсунул под камень с каждой стороны по пальцу и мало-помалу сдвинул его. – Почти готово, – сказал он, стараясь ухватиться поудобнее. Мгновение спустя камень размером с кирпич скользнул в сторону, открыв темное отверстие. – Думаю, что честь запустить туда руку должна принадлежать тебе, – сказал он, кивком указав на отверстие.

Она покачала головой:

– Нет. Смотри сам. Это твои деньги.

– Мы посмотрим вместе, потому что это деньги наши.

– Ладно.

Оба приготовились запустить по руке в темное отверстие, но в этот момент за их спинами прозвучал голос:

– Какая милая сентиментальность! Но на самом деле это мои деньга.

Мэтью быстро повернулся и уперся взглядом в знакомые глаза. Однако вместо дружелюбия, которое он привык в них видеть, там горела неприкрытая ненависть, а в грудь его был нацелен пистолет.

Глава 19

Не отводя взгляда от холодных голубых глаз, Мэтью спокойно сказал:

– Вот это сюрприз!

– Причем для меня – приятный. Я уж потерял всякую надежду вернуть деньги, которые твой отец у меня украл. А теперь я хочу, чтобы вы оба очень медленно и очень спокойно встали. Кстати, Мэтью, если я увижу, что ты потянулся за своим ножом, я прострелю насквозь мисс Мурхаус, а это, насколько я понимаю, тебе не понравится, – сказал лорд Берик.

Двигаясь с невероятной осторожностью, Мэтью поднялся на ноги, обдумывая возможность спасения. Он отказался от первого мощного порыва защитить Сару собственным телом. Если Берик выстрелит с такого близкого расстояния, он, вероятнее всего, убьет их обоих одним выстрелом. Пусть лучше пистолет будет нацелен на него.

Когда они оба поднялись на ноги, Берик приказал ему пнуть нож в его направлении, чтобы он мог дотянуться до него.

Мэтью подчинился, и Берик подобрал нож.

– Благодарю. Теперь прошу вас положить руки на головы.

– Ах, как вежливо, – сухо заметил Мэтью, поднимая руки.

– Нет никакой причины не вести себя по-джентльменски.